Вопрос 3573: 24 т. Можно ли сказать, что в России были цари, стремящиеся просветить свой народ и понимавшие, что невежество как раз и плодит революционеров?

Ответ: В Израиле восставали подобные Езекии, Осии, которые разворачивали народ к Богу Иегове. А в подавляющем большинстве цари и часть родословной Христа состоит из нечестивых.

«Определяющей в решении вопроса о русском переводе Биб­лии стала воля правящего монарха. В конце 1815 г. после триумфального возвращения в Россию Александра I ознакомили с обширной издательской деятельностью Общества. Тогда «по собственному движению сердца» он «изустно повелел прези­денту Российского Библейского общества предложить Святей­шему Синоду искреннее и точное желание Его Величества дос­тавить и россиянам способ читать Слово Божие на природном своём российском языке, яко вразумителънейшем для них сла­вянского наречия, на коем книги Свящ. Писания у нас издают­ся». 28 февраля 1816 г. кн. А. Н. Голицын докладывал на Синоде волю Государя. В Высочайшем Волеизъявлении, в частности, подчёркивалось: «Его Императорское Величество, как внут­ренним Божественным достоинством Свящ. Писания, так и са­мыми опытами убеждаясь в том, сколь полезно чтение оного людям всякого звания, для преуспеяния в Благочестии и благо­нравии, на коих зиждется истинное благо людей и народов; и по сему обращая внимание на действия Российского Библейского общества, с прискорбием усматривает, что многие из россиян, по свойству полученного ими воспитания, быв удалены от зна­ния древнего словенского наречия, не без крайнего затруднения могут употреблять издаваемые для них на сем единственно наречии священные книги, так что некоторые в сем случае прибе­гают к пособию иностранных переводов, а большая часть и сего иметь не может… «Официальный проект перевода получил продолжение и завершение в существенно иную для России эпоху, при импера­торе Александре II. К этому времени с исторической сцены сошли все основные инициаторы закрытия проекта РБО, кар­динально поменялись и политические, и общественные наст­роения. В этой новой ситуации неизменный сторонник русского перевода Библии митр. Московский Филарет (Дроздов) нашёл возможность снова поднять вопрос о русском переводе Биб­лии. Переломной вехой в истории перевода стал 1856 год. События развивались следующим образом. По случаю коро­нации императора Александра II в 1856 г. в Москве состоялось торжественное собрание Св. Синода. На нём Синод единоглас­но высказался за возобновление перевода Свящ. Писания на русский язык. Проект определения Синода по этому вопросу составлял Московский святитель уже после отъезда синодаль­ного собрания из Первопрестольной. Необходимость возобнов­ления перевода обосновывалась тем, что «...язык славянского перевода Библии, общевразумительный и общеупотребитель­ный в своё время, не таков уже в настоящее время по своей древности; <...> в славянском переводе Библии есть многие места, в которых состав речи невразумителен и которые требу­ют сличения с первоначальными текстами — еврейским и гре­ческим; <...> пособие русского перевода нужно многим и из приходского духовенства; <...> дело перевода Свящ. Писания на русское наречие и издание онаго [перевод РБО], не по рассуж­дению Св. Синода, но по причинам официально не объяснен­ным, приостановлено; <...> дальние алеуты с благословением  Св. Синода пользуются некоторыми книгами Св. Писания на своем общевразумительном языке, а православные россияне только мимо сего благословения и незаконно могут удовлетво­рять подобной потребности...» Собственно, в Проекте повто­рялась основная аргументация Указа 1816 г., санкционировав­шего первый русский перевод. Предлагалось тщательно пере­смотреть перевод Нового Завета, выполненный РБО, перевод Псалтири исправить через сличение еврейского и греческого текстов, новые переводы апробировать предварительным из­данием в церковной периодике... Потребовалось, однако, два года для окончательного утверждения данного синодального решения» (Тихомиров Б.А.).

 Сир.50:5 – «Кроме Давида, Езекии и Иосии, все тяжко согрешили». 4Цар.22:11,13 – «Когда услышал царь слова книги закона, то разодрал одежды свои. Пойдите, вопросите Господа за меня и за народ и за всю Иудею о словах сей найденной книги, потому что велик гнев Господень, который воспылал на нас за то, что не слушали отцы наши слов книги сей, чтобы поступать согласно с предписанным нам».

 

  Зимой, ранёхонько, близ жила,

 Лиса у проруби пила в большой мороз.

 Меж тем оплошность ли, судьба ль (не в этом сила),

 Но – кончик хвостика Лисица замочила,

 И ко льду он примёрз.

       Беда невелика, легко б её поправить:

       Рвануться только посильней

       И волосков хотя десятка два оставить,

       Но до людей Домой убраться поскорей.

       Да как испортить хвост? А хвост такой пушистый,

       Раскидистый и золотистый!

 Нет, лучше подождать – ведь спит ещё народ;

 А между тем авось и оттепель придёт,

 Так хвост от проруби оттает.

 Вот ждёт – пождёт, а хвост лишь боле примерзает.

 Глядит – и день светает, Народ шевелится, и слышны голоса.

       Тут бедная моя Лиса Туда-сюда метаться;

       Но уж от проруби не может оторваться.

       По счастью, Волк бежит. «Друг милый! кум! отец! –

       Кричит Лиса. – Спаси! Пришёл совсем конец!»

 Вот кум остановился – И в спасенье Лисы вступился.

 Приём его был очень прост: Он начисто отгрыз ей хвост.

 Тут без хвоста домой моя пустилась дура.

 Уж рада, что на ней цела осталась шкура.

 

 Мне кажется, что смысл не тёмен басни сей:

 Щепотки волосков Лиса не пожалей –

 Остался б хвост у ней.                                Крылов. 1832