Вопрос 2730: 12 т. Вы говорите, что не нужно браться за оружие и в то же время как-то сказали, что если бы в гражданскую войну попали, то были бы на стороне белых. Правда-то была на их стороне. Горный Алтай был же освобожден от красноармейских частей – значит Бог был за белых?

Ответ: Говорил, что если бы был до встречи со Христом, пока ещё не уверовал. Если бы вот такой был, какой я сегодня есть, то ни с кем не был бы, а был бы убит за то, что не взял оружие в руки. Бог назначил идти в плен и нужно было покориться. В Горном Алтае было временное установление власти от генерала Унгерна (Ургу - Улан-Батор).  В октябре 1921 года подъесаул Кайгородов Александр (он сам с Горного Алтая и знал их язык, местность, обычаи алтайцев, был полным Георгиевским кавалеров в первую мировую войну), с отрядом примерно в две тысячи человек  вошёл в Горный Алтай. Пытался с ходу взять Кош-Агач, но порастерял людей убитыми и сбежавшими и осталось у него около 200 человек, с которыми и  начал освободительную войну. Иван Долгих по двухметровому снегу через Теректинский хребет в страшный мороз сумел зайти с тыла к спокойно спавшему Кайгородову в с. Катанду и смирил его. Сняли с него голову, обложили льдом её и повезли на показ своему начальству и его жене для опознания, когда она сидела в Барнаульской тюрьме, как заложница. Сколько горя он принёс людям! Его храбрость ему нисколько не помогла, когда он успел заскочить в погреб, захваченынй сонным с чужой женой, как говорят.  Иис.Нав.23:5 – «Господь Бог ваш Сам прогонит их от вас [доколе не погибнут; и пошлёт на них диких зверей, доколе не истребит их и царей их от лица вашего], и истребит их пред вами, дабы вы получили в наследие землю их, как говорил вам Господь Бог ваш». Ис.59:19 – «И убоятся имени Господа на западе и славы Его — на восходе солнца. Если враг придёт как река, дуновение Господа прогонит его».

 

Опять трагедия, погибшие шахтёры,

Осиротелые жена, родители и дети.

Известия такие во мне с синдромом тёрки:

«Их смертью, мужеством жилища обогреты».

       Пылает уголь жаркий под кастрюлей –

       Мороз не в силах заморозить ночью.

       Подземный пахарь – это не бирюльки,

       Без них и мне хана, каюк воочию.

Сейчас в тайге, по пояс увязая,

К сосне, готовой рухнуть не туда,

Вверх озираясь, лесоруб с слезами

Своих детей, когда придёт беда.

       Бесчисленны кровавые услуги

       От тех вещей, с которыми сроднился,

       Всего, что есть, касались чьи-то руки, -

       Когда я помнил их, о них молился?

Быть может, те, неведомые мне,

В дыму табачном матерились злобно;

Их жаль тем более отчаянней, сильней,

Вдруг оказавшихся на месте лобном.

       Благодарю за всё, что  на столе моём,

       Создателя, Творца, Зиждителя вселенной.

       С Ним на молитве - только мы вдвоём,

       Он неизменно-вечный, и я мгновенно-тленный.

За познанное и за то, что скрыто,

За благо и за скорбь болезней тяжких,

За сваренное, и за то, что сытый –

В замёрзлую «постель» когда-то ляжем.

       Бог Иегова пробуждает совесть,

       Ведёт к Евангелию, кормит с толкованьем;

       При славословии Христа  исчезнет горесть –

       Мы подтверждаем собственное званье.

Должник я всем… А мне хоть кто-то должен,

Хотя бы кто-то где-то, пусть один,

Что от греха удерживал, натягивая вожжи,

И проповедывал, до самых до седин?   19.2.05. ИгЛа