Вопрос 3558: 23 т. Кого из известных людей евреи не любят и даже ненавидят?

Ответ: Иисус есть Богочеловек – се, Человек! Вот этого Человека они настолько возненавидели, что даже жизнь у Него отняли, уксусом напоили через римлян. Они такие же христоненавистники и сегодня. Они Его имя произносить своим детям не разрешают. И, конечно же, вслед за Христом люто ненавидят своего же еврея Павла, ставшего всемирно известным благодаря своей проповеди Евангелия и посланиям. Златоуст говорил много о противности евреев истине, и они его терпеть не могут, особенно за его 8 слов «Против иудеев». Хотя, конечно же Златоуст говорил о тогдашнем сословии жидов, но так как они ни в чём не изменились, а стали ещё гнуснее, понося Христа, то ненависть к Златоусту так и осталась в них. За высказывания против неистовства иудеев, терпеть не могут Ф.М. Достоевского. Да и любого, кто приоткрывает завесу на «теневой народ», как пишет Прохожев А.А. – кандидат ист. наук, доцент кафедры пед. института в Барнауле в книге с заковыченным названием. Как они могут уважительно относиться к русскому писателю А.И. Куприну (1870-1938), который пишет: «… все мы, лучшие люди России (себя я к ним причисляю в самом хвосте), давно уже бежим под хлыстом еврейского галдежа, еврейской истеричности, еврейской повышенной чувствительности, еврейской страсти господствовать, еврейской многовековой спайки, которая делает этот «избранный народ» столько же странным и сильным, как стая оводов, способная убить в болоте лошадь. Ужасно то, что все мы сознаём это, но в сто раз ужасней то, что мы об этом только шепчемся в самой интимной компании на ушко, а вслух сказать никогда не решаемся. Можно обругать царя и даже Бога, а попробуйте-ка еврея?! Ого-го, какой вопль и визг поднимется среди всех этих фармацевтов, зубных врачей, адвокатов, докторов и особенно громко среди «русских» писателей, ибо каждый еврей родился на свет Божий с предначертанной миссией – быть русским писателем! И что бы ни надевал жид на себя: ермолку, пейсы, лапсердак или цилиндр и смокинг, крайний ненавистнический фанатизм или атеизм и ницшеанство, – бесповоротная, оскорблённая брезгливость к «гою»! И потому каждый еврей ничем не связан со мной: ни землёй, которую я люблю, ни языком, ни природой, ни историей, ни титлом, ни кровью, ни любовью, ни ненавистью...» («гой» - не еврей). 1Фесс.2:15-16 – «которые убили и Господа Иисуса и Его пророков, и нас изгнали, и Богу не угождают, и всем человекам противятся, которые препятствуют нам говорить язычникам, чтобы спаслись, и через это всегда наполняют меру грехов своих; но приближается на них гнев до конца». Исх.33:5 – «Ибо Господь сказал Моисею: скажи сынам Израилевым: вы народ жестоковыйный; если Я пойду среди вас, то в одну минуту истреблю вас; итак снимите с себя украшения свои; Я посмотрю, что Мне делать с вами». 3Цар.9:7 – «Я истреблю Израиля с лица земли, которую Я дал ему, и храм, который Я освятил имени Моему, отвергну от лица Моего, и будет Израиль притчею и посмешищем у всех народов».

 

 В каком-то доме был Скворец, плохой певец;

 Зато уж философ презнатный, и свёл с Котёнком дружбу он.

 Котёнок был уж котик преизрядный,

 Но тих, и вежлив, и смирён.

 Вот как-то был в столе Котёнок обделён.

       Бедняжку голод мучит:

        Задумчив бродит он, скучаючи постом;

        Поводит ласково хвостом и жалобно мяучит.

       А философ Котёнка учит

 И говорит ему: «Мой друг, ты очень прост,

 Что терпишь добровольно пост;

 А в клетке над носом твоим висит щеглёнок:

 Я вижу, ты прямой Котёнок». –

 «Но совесть...» – «Как ты мало знаешь свет!

 Поверь, что это сущий бред

       И слабых душ одни лишь предрассудки,

       А для больших умов – пустые только шутки!

       На свете кто силен, тот делать всё волен.

       Вот доказательства тебе и вот примеры».

       Тут, выведя их на свои манеры,

 Он философию всю вычерпал до дна.

 Котёнку натощак понравилась она:

 Он вытащил и съел щеглёнка.

 Разлакомил кусок такой Котёнка,

       Хотя им голода он утолить не мог.

       Однако же второй урок

       С большим успехом слушал

 И говорит Скворцу: «Спасибо, милый кум!

 Наставил ты меня на ум».

 И, клетку разломав, учителя он скушал.        Крылов. 1821