Вопрос 2184: 8 т. Чем вызвано было такое учение, что нужно плоть свою терзать, мучить, ставить в экстремальные условия, буквально изничтожать?

Ответ: Это вызвано было желанием возвысить дух над плотью и не дать ей власти, торжества над душою. Но шло это не через возрождение в Духе Святом, не через уподобление Христу при возрождении свыше, но силой своего духа, терпения, мужества. И это всегда говорило, что прибегали к этому люди не возрождённые, не знавшие рождения свыше, не имевшие личной встречи со Христом. И как это ни странно, и как это ни страшно, но многие эти подвижники были бездуховными, тяжко страдавшими, пытавшимися сделать то, что никому и никогда еще не удавалось.  И они это ощущали при самих подвигах, которые им нужно было каждый раз начинать сначала.   

 Они не знали победы во Христе, и этими своими подвигами криком кричали: «мы пытаемся спастись своими силами, без рождения свыше!»

 Если кто и добивался власти души над служанкой, то есть над телом, то  только благодаря садизму по отношении к этой служанке, которая тоже есть наследница Царствия Божия, но в преображенном виде после всеобщего воскресения. Подвижники, угнетавшие себя на морозе,  в нищете, на комарах, - они шли совершенно ложным, надуманным путём, своим, человеческим, а не тем, что открыл Христос в Духе Святом через Апостола  Павла.       Рим.7:24 – «Бедный я человек! кто  избавит меня от сего тела смерти?»  Пустыни были переполнены этим воплем и стоном самых известнейших подвижников. И вопияли они о вожделеемом Царстве – это только один Бог знает,  сколько, и вошли ли в это Царство? А то, что  описатели их житий приписывают в конце их жизни, что вот такой-то вошёл в Царство,  что его понесли Ангелы, что было благоухание на всю пустыню, на целый город Рим, слышали пение ангелов – то это всё может быть просто желаемое, выдаваемое за действительное. А остальное, что пахнет,  что светится – эти проделки постоянно делает и диавол, чтобы закрепить тебя в твоем заблуждении,  как говорит о том тот же Антоний Великий.

 Победа только во Христе, и притом мгновенная, в момент встречи со Христом.  Очень и очень похоже, что никто из пустынных учителей не вывесил плакат на воротах своих монастырей и над монастырской зоной или на вышке, вот эти слова победы и торжества духа над плотью, одержанной Христом:   Рим.6:17 – «Благодарение Богу, что  вы, быв прежде рабами греха, от  сердца стали послушны тому образу  учения, которому предали себя». 1Кор.15:57 – «Благодарение Богу,  даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!»

 2Кор.2:14 – «Но благодарение Богу,  Который всегда даёт нам  торжествовать во Христе и благоухание познания о Себе распространяет нами во всяком месте».

Очень и очень похоже, что никто из устроителей полюбившихся им монастырей не  изучал послание Апостола  Павла к Римлянам 7 и 8 главы. А в этих-то главах и находится приговор и разрушение всех монастырей, их ненужности  и даже вред, ибо ведут они не ко Христу, а на борьбу и изничтожение плоти.

Это они пытались всю жизнь различными ухищрениями сделать своими силами, пытаясь повторить подвиг  Христа. Но Он был безгрешен, и грех не имел над Ним власти. А в нас, смертных, кипит котёл смерти, мы родились и живем в природе греха, где всё заражено грехом. Они пытались убедить Христа, что Он не прав в Своём подвиге, когда даром даёт эту победу  духа над плотью рожденным От Духа Святого. Они целые тысячелетия пытались это сотворить своими силами. Что касается видений и прочего, то всё это имеют, и даже в большей степени, подвижники и отшельники ислама и буддисты, и йоги.  Христос пришёл на землю, чтобы:  Евр.2:15 – «избавить тех, которые от страха смерти через всю жизнь были подвержены рабству».

 Дионисий Глушицкий – 1 июня.  «С этого времени он ещё более усилил свои богоугодные подвиги в посте, молитве и бодрствовании и много раз всю ночь простаивал на морозе, утруждая этим плоть свою».

 Василий Вел. – 1 янв. «Он подвизался в крайнем лишении, имея для покрытие себя одну одежду — срачицу и мантию; носил и власяницу, но только ночью, чтобы её было не видно; питался хлебом и водою, приправляя эту скудную пищу солью и коренья­ми. От строгого воздержания он сделался весьма бледен и тощ, и пришёл в крайнее изнеможение. Никогда не ходил он в баню и не зажигал огня. Но Василий жил не для одного себя: он собрал в общежитие иноков; своими письмами привлёк к себе в пустыню и друга своего Григория.

В своем уединении Василий и Григорий всё делали вместе; вместе молились, оба оставили чтение мирских книг, за которыми прежде много тратили времени, и стали единственно зани­маться Священным Писанием. Желал лучше изучить его, они чи­тали сочинение предшествовавших им по времени отцов и писа­телей церковных, особенно Оригена. Здесь же Василий и Григорий, руководимые Святым Духом, написали уставы иноческого общежития, которыми иноки Восточной Церкви большею частью руководствуются и ныне.

В отношении к жизни телесной Василий и Григорий нахо­дили удовольствие в терпении; работали своими руками, нося дрова, обтесывая камни, сажая и поливая деревья, таская навоз, возя тяжести, так что мозоли на руках их долго оста­вались. Жилище их не имело ни кровли, ни ворот; никогда не было там ни огня, ни дыма. Хлеб, который они ели, был так сух и худо пропечён, что его едва можно было жевать зубами.

Наступило однако время, когда оба, Василий и Григорий, должны были покинуть пустыню, так как их услуги были потребны для Церкви, которая в то время была возмущаема еретиками».

Аполлинария – 5 янв.  «Святая же дева несколько лет прожила на том месте, где она сошла с колесницы, пребывая в пустыне около болота, из которого поднимались целые облака язвительных комаров. Там вела она борьбу с диаволом и с телом своим, которое было прежде нежно, как тело девицы, выросшей в царской роскоши, а потом стало похожим как бы на броню черепахи, ибо она иссушала его трудами, постом и бдением, и отдавала на съедение комарам, а кроме того, её опалял и зной солнца».

Георгий Хозевит – 8 янв.  «Подвизаясь на прежнем месте своей отшельнической жизни, преподобный Георгий не приобретал ни вина, ни елея, ни хлеба, ни одежды, но, обходя кучи мусора, собирал тряпки и, сшивая их, делал себе одежду; из этих же тряпок была устроена и постель его. Обитавших в обители иноков он просил сберегать ему за неделю остатки от стола отцов и пришельцев, будут ли то овощи, или плоды, или даже кости. Потом он толок всё это в каменной ступе, делал шарики и сушил на солнце; эти шарики он и употреблял в пищу, вместе с водою, — через два или три дня. Кроме того, старец просил, чтобы братия не пекли без него хлебов, ибо он веровал, что занимающимся этим делом в тех святых местах будет великая награда на небе, так как в Палестине было в обычае издер­живать излишек хлеба на странников, приходивших покло­ниться тамошним великим святыням.

 В хлебнице, предпочти­тельно перед другими работами, преподобный Георгий топил печь. Занятие это особенно тягостно в тех местах в летнее время, когда от сильного зноя тают даже свечи на церковных подсвечниках. Но преподобный Георгий, несмотря ни на какой зной, неустанно работал в хлебнице  дважды и трижды в день, растопляя печь и приготовляя хлебы. Другие из братии не могли переносить такой работы и постоянно чередовались. Поэтому неустанным трудам Георгия все удивлялись и называли его железным. Так подвизался сей земной Ангел и небесный человек, назидая своими подвигами и других».

Григорий Критский – 5 янв. «Здесь преподобный ради Христа подвергал себя великим лишениям: ходил босой, имел только одну одежду, пищу, состоявшую из небольшого количества хлеба и воды, вкушал только по одному разу через два или три дня; спал на рогоже, жилищем избрал себе глубокую яму и здесь горько оплакивал смуты, которые волновали тогда христианские церкви. Впоследствии святой подвижник затворился в тесной келлии; отсюда выходил он, одетый в одну только кожаную одеж­ду, чтобы наносить воды в чан, стоявший у монастырской ограды. Исполнив эту тяжёлую работу, преподобный уединялся в своей келлии и здесь совершал келейное правило. Так подвизаясь добрым подвигом, он предал в руки Божии святую душу свою».

 Мар певец – 25 янв. «Отвратив свою душу от мирских соблазнов, юноша удалился в селение Омиру и устроил себе там небольшую хижину, в которой провёл тридцать семь лет; много страдал в этой хижине преподобный от сырости, которая вредно действовала на его здоровье, но не хотел оставить своей хижины и прожил в ней до конца своей жизни. Преподобный Мар отличался простотою и не терпел лукавства, а бедность считал за величайшее благополучие. Прожив девяносто лет, он довольствовался одеждами из козьей шерсти, а для подкрепления телесных сил употреблял немного хлеба с солью… Совершив долгий свой и спасительный подвиг, святой мирно предал дух свой Богу и ныне блаженствует в вечных обителях».

 Михаил Клопск. – 11 янв.  «Нет воз­можности рассказывать о тех великих трудах, которые подъял преподобный Христа ради; от подвигов и воздержания тело его уподобилось как бы тени».

 Серафим Сар. – 2 янв.    «Спал старец в последние годы своей жизни, сидя на полу, спиной прислонившись к стене и протянувши ноги; иногда же преклонял голову на камень, или на деревянный обрубок, или ложился на мешках, кирпичах и поленьях, находившихся в его келлии; приближаясь же к минуте своего отшествия из сего мира, становился на колени и спал ниц к полу на локтях, поддерживая руками голову. Пищу он вкушал однажды в день, вечером; одежду носил убогую и бедную».

Серапион – 14 мая. «В Египте проживал один старец по имени Серапион, носивший прозвище «Синдонита», так как прикрывал свою наготу телесную только одним плащом. С юных лет он проводил жизнь иноческую; он не имел никакого имения, не имел даже и келлии; у него не было пристанища и он проживал как птица небесная. Никогда он не входил  в дом для того, чтобы отдыхать в нём или покоиться на ложе. Он носил на себе лишь один небольшой плащ и имел всего только одно небольшое Евангелие; Серапион ходил с места на место и останавливался ночевать там, где застигала его ночь. Утром следующего дня, встав от сна, он не оставался на том же месте, но снова продолжал путешествие свое, как бесплотный, почему многие и называли его «бесстрастным».

 Пахомий Велик. – 15 мая   «Что касается меня,— говорил святой Пахомий, — я бы предпочёл приготовить кушанья разных видов и сварить всякого рода плоды и поставить всё это пред братиями, чтобы им, если они будут обуздывать свои желания и добровольно, ради подвига, отказываться есть это, совершить великое и доброе дело пред Богом».

 Феодосий Печерск.- 3 мая.  «После этого блаженный отправился в кузницу и поручил там кузнецу сковать себе железный пояс в виде цепи. Этот тесный и до крови врезавшийся в тело пояс он надел прямо на тело и с тех пор никогда уже его не снимал… И вот когда он стал одеваться, мать увидала на его хитоне (нижней одежде) кровь, как ни старался отрок скрыть это от неё. Желая узнать, почему тело отрока было в крови, мать стала внимательнее вглядываться и заметив на теле юноши железный пояс, убедилась, что кровь текла из ран от врезавшегося в тело железного пояса. Разгневавшись на Феодосия, мать разорвала на нем хитон и с побоями сняла с сына пояс».

 Симеон Дивногор. – 24 мая. «Однажды блаженный Симеон попросил себе у приходивших к нему крепкую и жесткую вервь и тайно от всех обвил ею тело своё, так что вервь проникла до костей его; тело его покрылось язвами, из которых изливалась кровь; власяница, будучи смочена кровью, прилипла к телу святого; начала уже гнить плоть его, но святой Симеон мужественно переносил подвиг свой; наконец начал исходить смрад от гнившей плоти его. Иноки, восходившие к нему на столп, не знали сначала, откуда исходит этот смрад; потом же, поняв великий подвиг святого, возвестили обо всем авве Иоанну. Иоанн, ужаснувшись столь великому подвигу, приказал мало-по-малу вынуть верёвку  из тела Симеона и запретил ему предавать тело свое столь лютым мучениям… Если к нему приходил кто-либо не имевший одежды, то он, сняв с себя одежду свою, отдавал пришедшему, сам же пребывал нагим; так поступал он не только летом, но и зимою…

Старец же Иоанн не один раз облекал его в одежду, хотя он и не хотел этого, опасаясь как бы отрок не умер от холода и стужи. Но отрок, ударяя себя в грудь, плакал, говоря: «Горе мне окаянному! Вот святые сорок мучеников ради имени Христова терпели и холод и стужу в озере, а я боюсь и немного помёрзнуть. Как же в таком случае я спасусь от вечного скрежета зубного? Каким образом я могу получить одну участь со святыми?»

Старец же, огорчившись, сказал: «Что еще хочешь сделать с собою, Симеон? Вот у тебя лишь недостает ножа, чтобы ты им умертвил себя!» Спустя некоторое время Симеон придумал такое мучение для плоти своей: он сел на ногах своих и не вставал в продолжении целого года; бедра и голени преподобного начали вследствие этого гнить, так что от гниения распространялся кругом смрад. Авва Иоанн, призвав врача, просил его уврачевать язвы Симеоновы, но Симеон, улыбаясь, сказал: «Жив Господь мой! Да не прикоснется ко мне рука или помощь человеческая».    Господь же благодатью Своею подал ему здравие, и встал отрок, будучи здрав обеими ногами и бедрами, так что не имел на них совершенно никаких следов язв от ран. Став на колена, святой возносил долгое время благодарение Богу за своё исцеление».

 Пётр Афонск.- 12 июня.   «Так преподобный провёл в безмолвии, пощении и молитве 53 года… Прожив на горе столько лет, преподобный не видал лица человеческого, не имел одежды, чтобы прикрыть наготу своего тела и ничего такого, что потребно человеческому естеству, только небо было его покровом, а земля постелью. Летом его опалял солнечный зной, зимой он мёрз от холода: всё это он терпел ради любви Божией и будущего воздаяния».

 Онуфрий Вел. – 12 июня.  «Потом я, смиренный Пафнутий, спросил его:  «Отче честный! Многие ли труды предпринял ты в начале твоего прибытия в пустыню?»

Блаженный старец отвечал мне:  «Имей мне веру, возлюбленный брат мой, что я предпринял столь тяжёлые труды, что уже много раз отчаивался в жизни своей, считая себя близким к смерти; ибо я изнемогал от голода и жажды; с самого начала (прибытия в пустыню) я не имел ничего из пищи и питья, случайно разве только я находил пустынное зелие, которое и было мне пищей; жажду же мою прохлаждала только роса небесная; жар солнечный жёг меня днем, ночью же я мёрз от холода; тело мое покрывалось каплями дождевыми от росы небесной; чего другого я не претерпел, каких трудов и подвигов не предпринял в этой непроходимой пустыне?»

 Алипий Столп. 26 нояб.   «Преподобный же снял со столпа легкий навес, бывший над его головой, и стоял, имея небо своим единственным покро­вом, мужественно перенося стужу и зной, дождь и град, снег и мороз. И был он таким добровольным мучеником не краткое время, но 53 года, страдая на своем столпе, как бы пригвождённый ко кресту».

 Евсевий Пустынник – 15 февр. «О месте рождения   и родителях сего преподобного не сохранилось никаких сведений. Известно только, что первона­чально он поступил в один монастырь, а потом оставил его, взошёл на вершину горы, близ которой было расположено селение по имени Асиха и, сложив там из сухих камней себе ограду, стал изнурять тело своё. Во всю свою жизнь он ничего другого не носил на теле, кроме кожаной одежды, а питался только квашенным горохом и бобами. Пренебрегая телесною немощью, преподобный поступал так до самой глубо­кой старости, когда уже все зубы его выпали, так что нельзя уже было разжевывать ими пищу, и, мужественно перенося вся­кую непогоду, никогда не жил в доме. Лицо у него было сморщено и все члены тела до того истощены, что пояс не мог держаться на нем:   так исхудали его ноги и поясница».

  Петр Патриций -  1  июля. «Затем, удалившись в уединенное безмолвное место, устроил себе здесь небольшую келлию, в которой и прожил восемь лет, нося на теле колючую власяницу и во все годы постнической жизни не обувая ног. Он страшно истощил себя постом, бдением и прочими иноческими подвигами».

  Александр Свирск.  30 авг. - «Никто никогда не видел его лежащим даже на рогоже или возливающим на тело своё воду. Одеждою ему служил сделанный из грубой ткани подрясник, настолько сильно истертый, что на нём нашито было множество заплат. Многие неразумные люди издевались над ним и поносили его, но он такие поношения принимал от них с радостью….В заключение он завещал им, чтобы и после его смерти никто из них не держал у себя никаких опьяняющих напитков».

 

Облегчи нам страдания, Боже!

Мы, как звери, вгнездились в пещеры –

Жестоко наше гранитное ложе,

Душно нам без лучей и без веры.

       Самоцветные камни блистают,

       Вдаль уходят колонн вереницы,

       Из холодных щелей выползают

       Саламандры, ужи и мокрицы.

Наши язвы наполнены гноем,

Наше тело на падаль похоже…

О, простри над могильным покоем

Покрывало последнее, Боже!             1894 Валерий Брюсов.