Всякое божественное учение обыкновенно имеет в виду пользу любознательных людей, в особенности же праздники, всегда бывающие в определенное время; их можно бы сравнить с потоками воды, к которым стремятся жаждущие и которые, служа к утолению жажды, тем приятнее бывают для пользующихся ими. Но зачем понадобилось мне такое предисловие? Лазарь, четырехдневный мертвец, в эти именно дни поста воскрес. В это время Христос уже шел на свою спасительную страсть, прежде чудес проявляя чудеса, прежде праздника устанавливая новый праздник и прежде дела показывая дело, чтобы, когда Он будет вознесен на крест, ученики Его не усомнились в воскресении своего Учителя, но верили бы, что Он подпал смерти ради других, а сам по Себе ничего ужасного от смерти потерпеть не может. Итак, вполне справедливо – и по времени, и в видах собственной пользы, и ради наступающего праздника – принять участие и нам со своей стороны в радости о воскресении Лазаря, не только в оплакивании его принять участие, но и разделить торжество и радость добрых жен, окружавших Mapию, да и наставника нашего Иисуса почтить вниманием к повествуемому об этом событии. Несомненно, кто оказывает честь Его друзьям, тот Ему самому делает приятное: будучи человеколюбивым, Он обыкновенно всегда усваивает Себе честь, им оказываемую. Он сам сказал в евангелии: "Кто принимает вас, принимает Меня, а кто принимает Меня, принимает Пославшего Меня" (Мф.10:40). "Был болен некто", – говорит евангелист,– "Лазарь из Вифании, из селения, [где жили] Мария и Марфа, сестра ее" (Ин.11:1). Без прикрас выливается повествование из уст бесхитростного писателя: недаром Иоанн был рыбак. Приступая к описанию поразительного чуда, он не постарался доставить удовольствие слушателю выбором выражений. А что это так, убедись сам. Он описал, что чудо совершилось в Вифании, способ его совершения, указал женщин, присутствовавших при этом, описал, что было сказано, что было сделано, где встретили Учителя, как Он заплакал, как Его просили, как упрекали, жалуясь самому Господу, что Он не находился близ умиравшего Лазаря, не заключил словом врат смертных, не удержал волн гибели: ведь, конечно, при кормчем судно было бы спасено. И писал он это, находясь в Ефесе, чтобы таким образом – по нестяжательности и бедности – даже собственными чернилами и бумагой не пользоваться. Между тем, когда Иоанн описал это, все стекаются увидеть гроб, потерявший покойника, – цари, простецы, судьи, племена варваров, толпы солдат. Что я говорю – гроб? Место упокоения Лазаря сделалось церковью. Bсе стремятся помолиться там, где помолился Иисус, из общения в деле извлекая себе пользу. "Был болен некто Лазарь из Вифании, из селения, [где жили] Мария и Марфа". Пусть никто не относится пренебрежительно к месту: Бог ведь всюду – и в деревне, и в городе, и в горах; Он все видит. Бог везде, но обращает Он внимание не на место само по себе, а на расположение людей благочестивых. Лазарь был болен, недуг одолевал его. Благочестивые женщины – Мария и Марфа – не растерялись при этой беде, не отчаялись в виду приступов болезни, не искали лекарств, не призывали ни соседей, ни врача, так как было излишне искать какого-нибудь врача, когда они имели Иисуса. Они знали, откуда нужно ожидать спасения, и когда брат изнемогал, послали гонцов (к Иисусу) с известием об угрожающей (Лазарю) смерти. Так и ты, когда слуги тьмы повлекут у тебя больного сына, или мать, или брата, или вообще кого-либо из домашних, пошли к Иисусу – не человека, не слугy, но свои молитвы, гораздо более людей надежные, – и подражай Марии с сестрой. Что они говорят? Не просят Его: помолись; не говорят: поспеши, или: приди, дай благодать, – но что говорят? "Господи! вот, кого Ты любишь, болен" (Ин.11:3). Смерть подстерегла Твое отсутствие и похищает Твоего друга. Заступись за Лазаря, похищаемого, угнетаемого, поражаемого многими стрелами, и горячкой, и скорбью, и тучей зол; неизвестно даже, застанешь ли ты Твоего друга (в живых). Услышал Иисус и сказал им: "эта болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий". Чему здесь удивляться? Мудрости ли сказанного? Пророчеству ли? Способу ли его осуществления? Повелению ли, свыше человеческого, или неизреченному человеколюбию, или кротости слов, или чести, возданной Отцу? Здесь все – Божье. Как Бог, Он предсказал: "эта болезнь не к смерти", – и немного спустя подтвердил это делом. Воздал славу Богу, показав вместе с тем, что слава Отца и Сына – едина. Утешил Своим словом сестер, подав им добрую надежду, что "эта болезнь не к смерти" Лазарь не умирает. Конечно, если он не отдается смерти, то остается жить. Но он и отдается, и не отдается. Ведь если кто отдает то, что он взял, то, в сущности, выходит, что не берет. После этих слов Иисус, по свидетельству евангелиста, "пробыл два дня на том месте" (ст. 6). Почему остался Он еще на два дня? Он медлил, чтобы смерть Лазаря сделалась несомненной, чтобы налетевшая волна потопила судно. Ведь если бы Он был в Вифании, то болезнь не получила бы силы над Лазарем, но благоприятный оборот болезни был бы объяснен естественными причинами; да если бы даже и Иисусу было это приписано, то, конечно, чудо не было бы столь поразительным. И вот, общий удел людей – смерть настигла Лазаря и держала его в своих узах. Когда это произошло, Иисус, не присутствовав при смерти своего друга, не осязавший его, не бывший очевидцем события, говорит ученикам Своим, находившимся в неведении: "Лазарь, друг наш, уснул; но Я иду разбудить его" (ст.11). Эти слова – большое утешение для людей: смерть здесь сочтена сном, гибель обращена в спасение. Итак, пусть никто не отчаивается за умерших: для Бога – все живы, бодрствуя и погружаясь в сон по Его воле. Ученики, не подозревая тайного смысла Его слов, говорят Ему: "Господи! если уснул, то выздоровеет" (ст.12). Для больных ведь сон считается естественным лекарством. "Тогда Иисус сказал им прямо: Лазарь умер; и радуюсь за вас" (ст.14). Кто мог бы быть доволен смертью? Кто радовался бы над умершим другом? Сокрушаться и печалиться как будто следует в случае потери близких. Но Иисус говорит: "радуюсь за вас, что Меня не было там". Ведь если бы Я был там, горячка была бы остановлена словом, и чудо было бы меньшее или даже считалось бы делом обычным. Теперь же Я остался здесь, чтобы волк совершенно похитил овцу. Действительно, Он уже стал добычей смерти, – и тогда-то Бог отер всякую слезу от всякого лица на земле. Отправились в путь, поспешили в Вифанию, прибыв туда не для того, чтобы потушить огонь, но чтобы увидеть лишь пепел, оставленный огнем, – прибыв уже тогда, когда можно было найти следы кораблекрушения, потому что он уже смердел, будучи четверодневным. При кораблекрушении бывает возможность и остов судна найти, и доски собрать, и распорки подобрать, и руль сохранить для употребления на другом корабли, а при большом старании даже и некоторую часть груза спасти. Но по отношению к Лазарю все это было затруднительно: тут уже настал конец, и дело дошло до зловония. Печаль была в полном разгаре, покойник лежал уже под могильным камнем. Многие из иудеев, говорит евангелист, пришли из города, чтобы утешить сестер умершего. Вот, – как бы говорит евангелист тем самым, – свидетели готовящегося чуда, чтобы это дело не случилось как бы воровски, но было несомненным доказательством истины. Пришел Иисус, – пришел кормчий после кораблекрушения, врач после смерти. И зачем пришел Ты сюда, Владыка? Чтобы выслушать упреки в равнодушии к судьбе друга, в допущении его гибели в неоказании ему помощи в виду близкой его смерти? Услышала Марфа, и мало заботясь о своем печальном виде, бежит навстречу Ему и начинает горько попрекать Спасителя: "Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой" (ст. 21). В присутствии пастыря как бы погибла овца? Когда сражается полководец, как растворились бы ворота? При свете солнца, как могут расхитить золото? "Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой". Без веры это слово и неосновательно: ведь когда мастер пришел, явилась возможность опять восстановить развалившийся сосуд. "Иисус говорит ей: воскреснет брат твой. Марфа сказала Ему: знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день. Иисус сказал ей: Я есмь воскресение" (ст. 23-25). Итак, зачем ты ищешь то, что у тебя уже есть? Подожди немного и увидишь благодать. Услышала Марфа и поверила; она побуждает сестру свою, и бегут все вместе плачущие и пришедшие для утешения. Опять Иисус – среди народа, всюду – и на браке, и в печали помогая верующим в их затруднениях. Увидев печаль и слезы, Иисус говорит: "где вы положили его" (ст. 34)? Зачем ты спрашиваешь об этом, Владыка? Находясь в отсутствии, Ты знал о смерти (Лазаря), а, прибыв сюда, не знаешь места, где его похоронили, но спрашиваешь: "где вы положили его"? Укажите Мне, говорит Он, тех, кто хоронил, одевал и обвязывал покойника. Пусть они, свидетели будущего Моего чуда, выступив сюда, признают свое участие в этом деле, чтобы потом, когда увидят погребенного ими воскресшим, не отнесли его смерти просто к обману чувств. Всеведущий пришел к гробу, допустив, чтобы Его вели другие; в довершение всего, здесь Он прослезился. Что Ты плачешь, если истинно то, что Ты обещал, – если сам же Ты хочешь его воскресить? Оплакивал Господь человека, свидетельствуя тем Свое человеколюбие, а может быть оплакивал Он вместе с тем и неблагодарность иудеев, что и после этого чуда они все-таки будут упорствовать в своем неверии. И то уже некоторые из них говорили: "не мог ли Сей, отверзший очи слепому, сделать, чтобы и этот не умер" (ст. 37)? Конечно, мог. Зачем спешите вы злословить? Подождите – и увидите, что сделает Он. Говорит им Иисус: "отнимите камень" (ст. 39). Странное приказание! Сокрушающий медные врата и разрушающий железные затворы смерти говорит: "отнимите камень". Почему, о, Владыка, Ты не убираешь камня Своим словом? Отнимите камень – говорит Он, вы сами, клеветники, неверующие, обманщики; возьмите, осяжите его, удостоверьте, чтобы опять не неверовать, убедитесь в том, что вы видите. Не тень должна выйти из гроба, не призрак: те ведь не нуждаются в устранении камня, закрывающего выход. "Сестра умершего, Марфа, говорит Ему: Господи! уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе" (ст. 39). Конечно, так и следовало ему, рабу, не присваивать себе того, что отличало Владыку. Владыка по собственному обещанию восстал на третий день, а Лазарь восставляется четверодневным: иное дело раб, иное – Владыка. Говорят Ему: "Господи! уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе". Для Бога это немного: еще не сухие кости, еще не полное отсутствие плоти и жил, как некогда в видении Иезекииля, – а между тем то полчище мертвецов, покрывавшее землю (своими, костями), лишенное уже всего – и души, и чувствований, и способности восприятия, и духа жизни, восстало у гробниц, явив наглядное доказательство грядущего воскресения. Умолкла Марфа. Отвалили камень. Bсе были в сильнейшем напряжении, ни живы, ни мертвы; наверно, испытывал и самый ад то же, так как врата смерти уже колебались. А Господь Иисус, прежде всего, начинает со славословия. Поднял Он, говорит евангелист, очи к небу, указывая тем, откуда Он сам, и возблагодарил за нас Отца, говоря: "Отче! благодарю Тебя, что Ты услышал Меня" (ст.41). Имея в самом Себе источник жизни, Он делает это, потому что Мария и Марфа именно так говорили Ему: мы знаем, "что чего Ты попросишь у Бога, даст Тебе Бог" (ст. 22). Усматривая некоторую нетвердость их в этой мысли, Он и говорит им: вы знаете, что Отец исполнит всякую Мою просьбу; постарайтесь же укрепиться в этой мысли достойно Меня и Отца. И затем прибавляет: "Отче! благодарю Тебя, что Ты услышал Меня. Я и знал, что Ты всегда услышишь Меня; но сказал [сие] для народа, здесь стоящего" (ст. 42). Видишь, что сам Он в молитве не нуждается, делает же это в виду неверия окружающих? Ты всегда, говорит, слушаешь Меня. Не допытывайся, когда именно, – потому что сколько бы мы ни исследовали, понять этого не в силах. Он имел все по природе, как Сын, но упомянул об Отце, воздавая Ему честь, чтобы неведущим показать полное согласие между Отцом и Сыном. А затем, утвердив веру и укрепив мысль слушателей, Он приступает и к самому делу. "Лазарь! иди вон". Он не повторяет слова, чтобы поднялся только один, чтобы не устремилось к Нему беспорядочной толпой все множество мертвых. Одного мертвеца Я зову, не приходите все. Еще не настало время для того повеления, когда услышат мертвые голос Сына человеческого и, услышав; оживут. А пока пусть придет сюда только один, пусть один освободится, как друг одного Единородного, – одного только узника Я требую. Пусть никто из обитателей преисподней не противится Моему повелению – ни привратник тьмы, ни мрачный приставник темницы, ни ключники преисподней, с нетерпением ожидающие к себе пленников. Пусть это будет для вас первым уроком того, как отдавать Моих. И ты, ад, молчи, загради свои уста, не удивляйся, повинуйся Владыке, ничем не прикрывайся. Человек уже убегает из твоих затворов. "Лазарь! иди вон": будь победителем смерти в силу Моего повеления, будь победителем, лишив ад его добычи. Здесь Я еще связан, хотя уже увенчан как победитель смерти. Вышел Лазарь из гроба: связанный, он уже ходит; вышел кругом обвязанный, но уже весь двигается. Весь вид кругом – и по рукам, и по ногам – он был обвит пеленами, по местному обычаю погребения. Но еще не совсем освободился он от смерти и гроба. Следует новое повеление Иисуса: "развяжите его, пусть идет" (ст.44). Почему сами собой не спали одежды (погребальные) с того, кто избежал уз смерти, кого не удержали затворы преисподней? Вы, связавшие его ранее, сами и освободите его, чтобы увидать еще раз работу своих рук. А фарисеи, когда услышали все это, составляют новый совет, говоря между собой: "что нам делать? Этот Человек много чудес творит" (ст.47)? Великое обвинение! Мертвые пробуждаются, смерть умерщвляется, Лазарь восстает из мертвых, а иудеи влекутся к духовной смерти. Итак, не оставляйте вашего совета не оконченным, но продолжите обвинение и скажите: что нам делать, когда немного дней спустя солнце на небе помрачится, земля потрясется, не стерпев того, что на ней совершается, завеса внутри храма расторгнется, множество мертвых возвратится к жизни? Еще скажите: что нам делать, когда храм разрушается, служение прекращается, город сжигается, мы изгоняемся и другие вместо нас становятся наследниками? Что нам делать, когда все переходит к другим – пророки, апостолы, священство, пост, праздники, служение, – и Бог это допускает? Об этом подумайте, об этом посоветуйтесь. Слова тех речей ваших бесполезны для вас; решение неизменно: "говорите слово, но оно не состоится" (Иса.8:10). Раз навсегда дал Бог тем, кому дал, всегда торжествовать, всегда праздновать, из года в год возобновлять празднование, во Христе Иисусе Господе нашем, Которому слава во веки веков. Аминь.